Фанфик Pax Britannica

[7gea]

Название: Pax Britannica
Автор: Ishafel
Переводчик: Grifin
Гамма: Gennadia, Delen, ИК-ИК
Рейтинг: НЦ-17
Тип: слеш
Пейринг: Гарри/Северус, намек на Дамблдор/Снейп
Размер: мини
Жанр: ПВП
Разрешение на перевод получено
Ссылка на оригинал: ishafel.livejournal.com/68807.html?view=313031&...
Предупреждения: инцест, геронтофилия
Переведено в подарок всем своим друзьям/подругам - любителям снарри)))

Именно Люциус рассказал Гарри об этом. Северус всегда знал, что рано или поздно это случится, и хотя он прощал Люциусу и худшее, чем бестактность, то на этот раз зельевар не был уверен, что сможет простить такое. О, он знал, что вероятно это было простой случайностью. Северус был знаком с Люциусом не один год, и давно убедился, что характер у блондина был, мягко говоря, не сахар. И если бы Малфой действительно хотел рассказать все Гарри, он сделал бы это публично и самым неприятным из всех возможных способов, а уж никак не упомянул бы об этом во время воскресного обеда в ресторане, когда за столиком сидело лишь трое: он, Северус и Гарри.

– По крайней мере, я не трахаю своего сына, - сказал Люциус.

«По крайней мере, мой сын жив», - мог бы возразить на это Снейп, но он промолчал, наблюдая, как отвращение на лице Гарри сменяется болью. Снейп, как и Люциус всегда знал об этом. У Северуса ушли годы, чтобы понять, что окружающим неведомо это. И когда Гарри было шесть месяцев, и год, и даже теперь – имена родителей были запечатлены на его лице), как слова, написанные на пергаменте. Но люди видят лишь то, что хотят видеть. Даже сам Гарри.


Прямо сейчас Гарри видел перед собой не любовника, а отца. Снейп трахнул его прошлой ночью и знал, что Гарри все еще помнит его прикосновения, что у парня останутся синяки в тех местах, где он кусал его шею и соски, где слишком сильно сжимал запястья. Снейп пометил его, потому что делал так всегда, потому что им обоим нравилась грубость. Это заставляло Гарри чувствовать себя дважды трахнутым.

Определенно не стоило использовать секс, чтобы завоевать доверие Гарри, даже если Снейп и смел надеяться, что правда не всплывет до того, как хотя бы один из них или оба не умрут. К сожалению пришлось использовать этот единственно возможный способ стать ближе к Гарри, потому что в период войны было слишком мало времени для более тонкого подхода. Снейп использовал любое оружие, которое попадало ему в руки, потому что это был обязан сделать каждый, кто участвовал в ней. И Он не ожидал, что полюбит Гарри не как сына, а как свою вторую половику. Северус не ожидал, что их отношения продолжатся после воцарения мира. Зельевар не сделал ничего, чтобы прекратить эти отношения, хотя и знал, что, в конце концов, это неизбежно. Он продолжал встречаться с Гарри, трахать его и иногда оскорблять, а теперь он и вовсе окончательно сломал его.

Люциус уже несколько раз попросил прощения, но Северус даже не обратил внимания на это беспрецедентное явление. Он не мог отвести глаз от пораженного лица Гарри. Перевоспитывать Люциуса Малфоя уже все равно было поздно, тем более Снейп понимал, что возможно видит своего сына в последний раз.

- Сначала, - наконец произнес он, и Люциус замолк на полуслове. – Я не хотел видеть тебя никогда. Из-за тебя умерла Лили, поэтому я тоже хотел умереть. Она вышла за Поттера, и тем самым предала меня, а я предал ее, добровольно присоединившись к Пожирателям Смерти. Перед своей смертью она продолжала ненавидеть меня, а я – ненавидел ее. К тому времени, как я изменил свое решение, ты уже вырос. Альбус сказал, что это будет нечестно по отношению к тебе…

Слова произносились легко. Вообще-то он репетировал эту речь, начиная со своего первого раза с Гарри, когда он затянул его в шкаф на площади Гриммо и быстро довел до оргазма, даже ни разу не посмотрев ему в лицо.

– Поэтому я пустил дело на самотек. Что я мог предложить тебе? Имя, к уничтожению которого я приложил все усилия?! Смешанная, а значит, грязная кровь?! Альбус говорил мне, что у Дурслей есть сын твоего возраста. Он сказал, что они порядочные люди. Не то, чтобы они были хорошими или добрыми, и я должен был понимать разницу.

Краем глаза Снейп увидел, как Люциус поднялся и бросил на стол горсть монет, он позволил ему уйти. Ведь убить Малфоя у него будет время и позже.

- Я должен был открыть тебе правду тогда, когда ты приехал в Хогвартс, но тогда ты был так юн и так наивен. И я подумал, что у меня еще есть время. Я знал, что Волдеморт еще вернется, и, оправдывал себя тем, что если рассказал бы тебе все тогда, то подверг еще большей опасности.

Гарри прервал его:

– Выходит, все это было для моего же блага? Я мог ожидать нечто подобное решение от Дамблдора, но не от тебя. Ты хоть раз пытался защитить меня от чего-нибудь?

На это Снейп возразить ничего не смог.
– Это была моя ошибка, Гарри. Я был уверен, что ты ненавидишь меня, поэтому думал, что так будет лучше для нас обоих. А затем началась война… Мне пришлось заставить тебя общаться со мной тем единственным способом, что тогда пришел мне в голову. И теперь мы пришли к тому, что имеем.

- Все это произошло только из-за того, что ты мой отец? – потребовал ответа Гарри. – Все, что у нас… Ты делал это, потому что чувствовал себя обязанным?

Снейп понимал, о чем спрашивал парень, потому что сам задавал подобный вопрос Альбусу: «Ты вообще когда-нибудь хотел меня?» И Дамблдор сказал «нет» так мягко и искусно, что у Снейпа ушло много времени на осознание того, насколько глубоко он был ранен. Он просто не мог поступить также с Гарри, даже если это была бы правда.

- Давал ли я тебе какой-нибудь повод, что заставил бы тебя поверить в то, что я не хочу тебя, - спросил он. То, что я делал с тобой прошлой ночью… - Гарри взглянул на синяки на своих запястьях, и уголки его губ немного приподнялись, – было результатом моего желания, Гарри. В этом не было ничего отеческого.

Северус вспомнил, как Гарри выглядел после оргазма: раскрасневшееся лицо и вздымающаяся грудь. Его член немного напрягся в брюках, и он подумал, как Гарри вообще мог сомневаться в его искренности.

- Тогда докажи мне это.

- Хорошо, - ответил Снейп, теряясь в догадках, что именно Гарри сочтет убедительным доказательством. – Все, что ты захочешь.

- Встретимся в туалете через две минуты, - произнес Гарри и встал из-за стола.

Северус смотрел, как мальчишка уходит, задаваясь вопросом, что же он имел в виду, хотя вполне справедливо понимал, что они не больше не смогут возвратиться в этот ресторан как минимум еще некоторое время. Он отсчитал две минуты и, для верности подождав еще секунд тридцать, направился в мужской туалет.

Зельевар осторожно постучал. Сын открыл дверь молча, он был полностью обнажен, и тело профессора немедленно отреагировало на это.

– Мне приятно, - глядя вниз, сказал Гарри без тени улыбки. От этих слов возбуждение Снейпа стало еще сильнее, хотя обычно его не прельщал секс в туалете. Снейп нервничал все сильнее. Он не любил секс в публичном месте, так как Гарри, и обычно он на это не соглашался. Это было определенным пунктом в их отношениях, о котором Гарри прекрасно знал.

Он стоял спиной к двери и позволял Гарри раздевать себя, и что стало еще одним исключением из правил. Те несколько раз, когда у них было что-то подобное, Северус держал все под своим контролем, и всегда был полностью одет. Он брал Гарри, но сам не кончал. Снейп старался не думать о том, запер ли Гарри входные двери. Но сейчас все делалось для Гарри, и это была достаточно маленькая цена, чтобы заплатить за свою ошибку.

Он покорно стоял у раковины, касаясь лбом холодной кафельной стены, пока палец Гарри нежно кружил вокруг его входа. Снейп знал, что Гарри всегда имел с собой презерватив, но не был уверен, что мальчик нашел что-нибудь подходящее для смазки. Если нет, то будет больно. Однако палец аккуратно проникнул внутрь. Той частью сознания, которая решительно старалась не думать о незапертой двери, Северус принялся перебирать все возможные виды смазки. Но лишь до тех пор, пока палец не задел простату, и он сконцентрировался на куда более важных вещах. Его твердый и жаждущий внимания член прижался к животу.

Со смазкой или без, это было больно. Снейп не часто был снизу, потому что почти никогда не получал удовольствия. Было что-то такое в этой потере контроля, что заставляло его нервничать, и он подумал, что, возможно, на это Гарри и надеялся. Парень вытащил палец и заменил его своим членом.

Гарри дал отцу несколько секунд, чтобы привыкнуть к вторжению, а затем начал двигаться. Это было превосходно, а его техника в умении доставлять удовольствие определенно была наследственной. Член Снейпа, начавший было опадать, снова заинтересованно дернулся. Он опустил руку вниз, но Гарри убрал его пальцы, не дав ему обхватить свой член. Снейп замер и стал ждать, разрываясь между нетерпением и наслаждением.

Северус знал Гарри слишком хорошо: как менялось его дыхание на пике наслаждения, как серия мелких толчков завершалась одним сильным и глубоким. Гарри был слишком возбужден, чтобы продержаться слишком долго… Он кончил и упал на спину Снейпа, который все еще был болезненно возбужден.

«Если двери суждено открыться, - подумал Снейп, - то сейчас самое время…»

Выйдя из отца, Гарри тут же заставил его развернуться к себе лицом и опустился перед ним на колени. Снейп стоял с закрытыми глазами, и не видел выражения лица своего сына, когда его губы обхватили член. Но он так часто наблюдал это, что помнил его наизусть. Северус был уже на грани и, раз за разом погружаясь во влажную теплоту рта, ему приходилось делать огромное усилие, чтобы не кончить.
Несмотря на то, что он не любил так рисковать, мужчина не мог не признать, что это все же возбуждало. Так что не прошло и тридцати секунд, как Гарри заставил его кончить так сильно, что подогнулись колени. Парень усмехался, выглядя при этом ужасно самодовольным.

– У меня есть свой секрет, в котором я хочу тебе признаться, - сказал он, и сердце Снейпа подскочило в груди.

- Какой? – выдавил он из себя.

- Я давно знаю, что ты мой отец, - ответил Гарри. – Ремус рассказал мне это перед смертью. Но я устал ждать, когда ты признаешься сам, поэтому попросил помочь Люциуса. Ты теперь его должник.

- Дай мне брюки, - сказал Снейп со всем достоинством, на которое был сейчас способен.